Неужели любовь? - Страница 27

К оглавлению

— А что думаете о моем обращении вы сами? — Роже явно заинтересовался предметом разговора.

Пола смерила его взглядом и сказала правду.

— Оно вызывает у меня желание дать вам в глаз.

— Чудесно!

— Скорее, отвратительно. И потому мы должны достичь некоторого соглашения по данному вопросу.

— Вы делаете мне предложение? — лукаво улыбнулся он.

Глядя на него, Пола почувствовала, что ее спокойствие начинает понемногу улетучиваться.

— Даже не мечтайте! — процедила она. Затем сделала медленный вдох, стараясь вернуть прежнее расположение духа. — Послушайте, я пришла, чтобы сотрудничать с вами, разработать наиболее подходящую стратегию, но категорически не согласна выслушивать эту вашу чушь.

Казалось, ее заявление польстило Роже.

— Мою чушь… — повторил он, словно пробуя эти слова на вкус.

Пола сама почувствовала, насколько напыщенной получилась последняя фраза. Почему Бродо всегда удается ткнуть ее носом в собственные ошибки? Неужели она никогда не научится правильно разговаривать с ним? Странно, с другими клиентами у нее обычно все идет как по маслу.

— Вы прекрасно понимаете, о чем речь, — тихо произнесла она.

Роже одарил ее белозубой улыбкой.

— Конечно. Вы хотите, чтобы я держал руки подальше от вас.

К своему ужасу, Пола почувствовала, что краснеет.

— Нет!

— Нет?

— То есть да, — поправилась она, смутившись еще больше. — Это само собой подразумевается. Я просто стараюсь наладить хорошие деловые отношения. Неужели вы не можете пойти мне навстречу.

Повисла пауза, во время которой он, прищурившись, рассматривал ее. Затем пожал плечами с таким безразличием, будто внезапно потерял к затеянной игре всякий интерес.

— Согласен, пусть наши отношения будут деловыми. — Роже немного помедлил и добавил: — На работе.

— Как?

— Обо всем этом написано в вашем отчете. Рабочие часы, нерабочие… Но, надеюсь, даже вы не станете указывать мне, чем я должен заниматься в свое свободное время?

— Нет, но…

— Отлично, вот мы и договорились. Итак, в офисе мы будем вести себя по-деловому. Вне его — как кому заблагорассудится. Только одна маленькая просьба: давайте наконец откажемся от формальностей. Называйте меня просто Роже. Все мои сотрудники так делают, во всех филиалах. В Лондоне, Париже и здесь, в Нью-Йорке.

— Правда?

— Разве вы сами не слышали, как ко мне обращается персонал?

Пола вынуждена была признать его правоту.

— Ладно, — сдалась она. — Но в этом не будет ничего личного… Роже.

Пола ожидала, что он с триумфом улыбнется, однако ничего подобного не произошло.

Вместо того чтобы торжествовать, он тихо произнес:

— Это совсем не больно, правда? — И в его глазах почему-то появилась грусть.

К вечеру пятницы Пола чувствовала себя совершенно измученной. Возвратившийся с какой-то деловой встречи Роже увидел, что она сонно клонится над столом.

— Одевайся, я отвезу тебя домой, — решительно произнес он.

— Нет. — Пола поспешно выпрямилась. — Еще пару часиков я вполне могу посидеть.

— Пока я тебе плачу, этого не будет. Разве тебе как консультанту не известны основы трудового кодекса?

С этим трудно было спорить. Пола устало провела ладонью по лицу, впервые забыв об уродливой отметине на лбу. Спохватилась только тогда, когда заметила странное выражение в глазах Бродо.

— Что это? — спросил он.

Она поспешно прикрыла пальцами шрам, но было уже поздно. Тогда Пола отвернулась и смахнула челку на лоб.

— Ты поранилась? Дай взглянуть.

Роже заставил ее поднять лицо. Затем сдвинул волосы и легонько коснулся светлой полоски кожи.

— Как это случилось?

Пола вновь опустила голову.

Не думай о шраме и вообще ни о чем, кроме работы!

Она принялась машинально собирать цапки, но Бродо взял ее за руки.

— Тебя кто-то ударил?

Пола вздохнула.

— Нет. Я на скаку упала с лошади и врезалась в металлическое заграждение.

Роже вновь нежно погладил кончиками пальцев светлую полоску.

— Наверное, больно было?

Вопрос показался Поле неожиданным. Она давно не задумывалась о физической боли.

— Не очень. Сначала я была в шоке и ничего не ощущала, а потом меня накачали болеутоляющими. — И пока я витала в небесах под воздействием анестезии, мой слух уловил слова матери: «Ее лицо изуродовано. Не могу на это смотреть!» — вспомнила она. Вскоре после происшествия она покинула их.

— Сколько лет тебе было? — спросил Бродо так тихо, что она едва разобрала слова.

Пола пожала плечами.

— Девять или десять…

— И ты до сих пор стесняешься крошечной отметины?

Ее лицо изуродовано. Не могу на это смотреть!

— Не такая она и крошечная, — нахмурилась Пола. — Любой заметит…

— Послушай, прекрати это! — вдруг взорвался Роже.

Она вздрогнула.

— Что?

— Перестань вести себя как губка.

Пола все еще не понимала.

— В каком смысле?

— Ты втягиваешь в себя все, что тебе говорят, всякую дрянь. Я заметил это еще на приеме у твоего отца, потому что наблюдал за тобой.

Пола похолодела. Насколько пристально он наблюдал? Ее сердце сжалось. Но лицо, благодаря многолетней тренировке, осталось бесстрастным.

В отличие от нее Бродо и не думал скрывать свои чувства.

— Это безумие! Ты сама понимаешь это не хуже моего. Подобное подавление собственной личности крайне вредно. Кроме того, — добавил он с усиливающимся волнением, — эта твоя привычка значительно затрудняет общение с тобой.

Она молчала.